На фото: Йонгдзин Тензин Намдак Ринпоче, Тензин Вангьял Ринпоче (посередине) и 33-й Менри Тризин Лунгток Тенпай Ньима Ринпоче
На протяжении своей выдающейся жизни Его Святейшество Йонгдзин Тензин Намдак Ринпоче воплощал альтруистичное служение в каждом своём действии, каждом вдохе, каждом моменте тишины и в каждом слове.
Он встречался с невообразимыми трудностями – потерей родного дома, своего монастыря и многих любимых товарищей во время бегства в изгнании. В какой-то момент они попали под перестрелку и несколько близких к нему монахов были убиты. Даже его самого подстрелили, и он чуть не расстался с жизнью. И, несмотря на всё это, он остался маяком сострадания и простоты, никогда не ища признания и не отклоняясь от своего пути преданности. Он никогда не просил особого обращения. В монастыре он ел ту же простую пищу, что и студенты. Если жители деревни приносили специальные подношения, а мы в это время были на занятиях — надеясь, что он тихонько насладиться ими сам — он оставлял эти подношения для нас. Деревенские жители хорошо его знали. Они ждали, пока мы уйдём, потому что знали, что он поделится с нами, голодными подростками. И он всегда так и делал.
Каждый вечер, когда я возвращался домой с вечерних занятий по диалектике, было уже темно. Я часто заходил второпях, оставляя дверь нараспашку и без раздумий включая свет. И Ринпоче на мгновение спокойно прикрывал глаза рукой, а затем улыбался и говорил: «А, ты здесь!» Он ни разу не спросил, почему я не стучался или почему я так поспешно включал свет. Эта свобода, которую я чувствовал в его присутствии, напоминает мне о моём сыне, Сенгхе, который сейчас врывается в комнату таким же образом, когда ему что-то нужно. И так же, как и Ринпоче, я никогда не возражаю.
Иногда Ринпоче говорил: «Жители деревни принесли момо, и я оставил немного тебе.» Он никогда не съедал их все сам, а всегда откладывал порцию для нас, молча и с такой любовью. В то время это казалось чем-то обычным. Но сейчас, когда я пишу эти воспоминания, это трогает меня до слёз. Один этот простой жест полностью показывает, каким он был.
Он жил для других — не потому что чувствовал себя обязанным, а потому что это было естественным проявлением его существа. Сама его жизнь была учением. В его присутствии не просто ощущался покой, а вспоминалась собственная, изначально присущая доброта.
Помню, однажды пришёл посетитель, чтобы повидаться с «великим мастером». Не узнав Ринпоче в его потёртой, поношенной одежде, посетитель спросил: «Где мастер? И когда он вернётся?» Ринпоче спокойно ответил, что мастера нет, и обещал передать подношение посетителя, так и не раскрыв перед ним свою личность.
Весной 1986 года после получения степени геше я отправился в путешествие с Ринпоче и одним другом, чтобы встретиться с Его Святейшеством Далай-Ламой перед нашей поездкой в Тибет. Когда мы вошли в его резиденцию, Его Святейшество сразу же заметил, насколько изношенной и потёртой была одежда Ринпоче. С огромной теплотой и заботой он спросил: «У вас всё хорошо?» А в конце встречи он доброжелательно предложил Ринпоче денег на покупку новой одежды. Но Ринпоче этим так и не воспользовался. Он продолжил носить то, что у него было — удовлетворённый, непритязательный и свободный от нужды показывать что-то ещё помимо своего истинного облика.
В начале 60-х, когда профессор Снеллгроув пригласил тибетских учёных в Лондон на встречу товарищества Рокфеллера, Ринпоче был среди тех немногих, кого выбрали. Он мог остаться на Западе и попробовать себя на позиции в университете, но вместо этого он выбрал вернуться домой, чтобы заботиться о своих учителях, учениках и жителях деревни, которые от него зависели. Как-то во время пребывания в Лондоне ему подали йогурт в красивых одноразовых стаканчиках. После еды он помыл и отложил эти стаканчики под кровать, сказав: «У наших монахов нет даже стаканчиков — я привезу им эти.» Даже когда речь шла о мельчайших деталях, он всегда думал о других.
Неважно, общался ли он с незнакомцами или с высочайшими духовными лидерами, Ринпоче вёл себя абсолютно одинаково: он был скромным, излучал присутствие в настоящем моменте и был полон спокойного достоинства. Это были не просто краткие моменты. Это был его способ существования — день за днём, десятилетие за десятилетием.
Для меня он был больше, чем учитель. Он был живым воплощением смирения, сострадания и пробуждённого присутствия. Не только на словах, но и в каждом взгляде, каждом мгновении тишины, каждом незамеченном добром поступке, которые теперь навсегда останутся в моём сердце.
Я храню эти воспоминания с глубокой благодарностью. И я предлагаю их всем вам как напоминание. Настоящее величие не заявляет о себе. Оно просто живёт, отдаёт и растворяется в свет.
Статья переведена и опубликована на портале проекта «Чистые Земли» с разрешения Тензина Вангьяла Ринпоче. Оригинал статьи опубликован на сайте сообщества CyberSangha.net. Копирование контента на другие ресурсы запрещено.
Проект CyberSangha создан Тензином Вангьялом Ринпоче для того, чтобы каждый мог получить доступ к учениям традиции и обрести связь с сангхой по всему миру. Миссия проекта – создания духовно пробужденного и гармоничного общества. Начиная с 2009 года, Ринпоче регулярно в прямом эфире дает наставления и ведет медитации, а также приглашает к диалогу ученых и духовных лидеров. Присоединиться к просмотру и обсуждению может любой желающий. Записи всех трансляций доступны в архиве портала.
